Птичий рай
Говорят, в Монарях, где тишина и заросли деревьев, даже дятлы поют
Проехать в деревню можно, только если знать о ней: указателей нет ни на трассе, ни на повороте с дороги. Узкая, но прочищенная от снега дорога вьётся среди полей. Пейзаж сказочный: ледяные стрелки травы, поникшие березы, а одна ёлочка, не выдержав испытаний, осталась совсем без веток, и только верхушка, как у пальмы, зеленела среди снежной белизны.
Добротный кирпичный дом на единственной улице приветливо дымит трубой (в Монарях печное отопление). Захожу в уютные сени: половичок на полу, на стенах цветные картинки из журналов.
Тётя Шура – Александра Давыдова, хозяйка дома – приветливо улыбается.
– Проходите, гостям всегда рады! – голос у неё громкий, глаза смеющиеся, разговаривать с ней легко.
– Родилась я 13 мая 1943 года в Кирикове. Отец, Ярахтин Фёдор Иванович, в 1942-м ранен был, домой приезжал. Вот и оставил памятку, – тётя Шура улыбается. – Он всю войну прошёл, возвратился живой. В прошлом году памятник солдатам поставили, ведь 70 человек из Монарей воевать ушли.
В этой деревне родился и участник Великой Отечественной войны Владимир Грехов.
– Очень он хотел, чтобы обелиск был, – рассказывает Александра Фёдоровна. – И место выбрал у старой берёзы. Владимир Григорьевич говорил, что помнит эту берёзку с той поры, как на войну уходил. Она была молоденькой, тонкой. Вот у неё и поставили.
На мой вопрос рассказать о себе тётя Шура пожимает плечами: а чего рассказывать? В послевоенное время детство заканчивалось быстро. Проучившуюся 5 классов Шуру отправили в Лысково к родственникам, в няньки.
– Может, слыхали, в ДК работал Михаил Роганов? Вот с ним я и нянчилась, – вспоминает моя собеседница. – А уж как 16 лет мне исполнилось, тогда я пошла на электрозавод. Год проработала в цехе гибких валов разнорабочей, потом перевелась в прессовый. Так и осталась в трудовой книжке одна запись и 38 лет трудового стажа.
Суженого она встретила в Кирикове, он туда пришёл с друзьями в клуб на киносеанс. Шура сразу обратила внимание на молодого человека в военной форме (он только вернулся из армии), да и он углядел симпатичную девушку. Пошёл провожать.
– Два года мы с ним дружили, а потом поженились, – повествует Тётя Шура. – Дети родились, сын и дочь.
Александра Фёдоровна показывает мне фотографии, где они с мужем сидят у дома, совсем молодые. А вот она в саду у по-
дружки на фоне пышных цветов. Кстати, цветы тётя Шура любит и по сей день, об этом сообщила социальный работник Марина.
– Какие у тёти Шуры роскошные гладиолусы! Вы бы видели! – с восторгом рассказывает Марина. – А лилии? Ирисы? Это ж красота неописуемая!
Да, Александра Фёдоровна, несмотря на солидный возраст, многое делает сама: на её плечах огород, рассада, прополка, уборка в доме. В разговор вступает Наташа, жена внука Романа.
– Бабушка Шура всё хочет делать сама: по воду на колодец, пол помыть, – шутливо сердится она. – Её ещё уговорить надо, чтобы помощь приняла.
Наталья и Роман тоже купили дом в Монарях. Моё предположение, что причина в невысокой цене (деревня маленькая, газ не подведён), она опровергла:
– Я сюда попала летом, когда Роман привёз меня знакомиться с бабушкой. Увидев эту красоту, поняла: хочу жить здесь. Кругом такая тишина! А птиц сколько? У нас птичий рай, здесь даже дятлы поют! А вот сегодня утром куропатки перед домом гуляли, весь снег истоптали.
Наталья работает завклубом в Летневе, как она добирается?
– Пешком хожу. Сейчас, правда, права получила, можно ездить. Но мне нравится ходить пешком, 40 минут красивейшей природы – и ты на месте, – она смеётся. – А вы представляете, тётя Шура с мужем пешком ходили в Лысково, когда на заводе работали.
Нет, мне, горожанке, такое представить просто невозможно – меня ж две остановки до работы муж везёт на автомобиле. Немного завидую Наталье, но задаю ещё вопрос:
– А интернет у вас есть? (куда ж без него, родимого).
– Есть, – со смехом отвечает Наташа. – В Летневе вышка, а мы на горе, интернет у нас отличный.
А как же ей, выросшей в квартире с газовым отоплением, топить печь?
– Просто. Муж принесёт дров, я только подкидываю, – улыбается она. – Зато тепло от печки совсем другое. Мне душно от газового котла, а печь – она душу греет.
Каждую субботу тётя Шура топила баню, дети и внуки – вся семья собиралась в Монарях. Как заведено, мылись в бане, потом ужинали. Совсем недавно дочь с зятем построили свою баню, побольше, и теперь вся семья собирается там.
Сидя у жаркой печки, слушаю о семейных традициях, о дружбе поколений, и понимаю, что счастье как раз в простых вещах: быть вместе, летом слушать птиц, зимой – треск дров в печи. А ещё общий ужин. И если молодёжь покупает дома в забытых российских уголках, значит что-то зовёт туда? Значит корни живы и, возможно, есть будущее у этих признанных «неперспективными» деревень?
